К Москве нанявшись палачом,
Не утолив свои печали,
Братоубийственным мечом
Друг друга мы уничтожали.
П.С.Поляков.
«А как же с Русью жили мы».
Чехословакия, 1937 г.
Несмотря на отрицание этого факта наиболее радикальными и наименее знающими реальную историю представителями северокавказских народов, казаки, а точнее их тюркские (скифские) предки издавна населяли Кавказ и его предгорья – со времён не только хазарских, но и более ранних – как минимум массагетских, а позже гуннских, которые являлись теми же самыми тюрками. Обособившись от других тюркских народов Кавказа в Средние века, некоторая часть терских казаков стала именоваться “казаровцами” (ряд учёных считает, что это название произошло от Хазарии) или “гребенскими казаками” (то есть живущими в “гребнях” – горах).
Проживая в течение веков в непосредственном соседстве с другими народами Северного Кавказа (и тюркского, и кавкасионского происхождения), казаки, как это всегда бывает между соседями, становились то во враждебные, то в дружественные отношения с ними. Но, в любом случае, эти отношения приводили ко взаимному проникновению культур, обычаев, элементов быта, норм поведения и к генетическому обмену. Не случайно исследования по гаплогруппам отмечают в этнических терских казаках больше сходства с кавказскими народами, чем с великороссами.
Несмотря на проводимую ещё царским правительством имперскую политику разделения и противопоставления народов друг другу, обострённую многолетней Кавказской войной, сознание близости казаков (вообще всех, а не только Северного Кавказа) и горских народов после крушения Российской империи подвигло наиболее разумные и здравомыслящие головы казаков и горцев к идее образования общего конфедеративного государства – Доно-Кавказского Союза – в период Гражданской войны.
Начало строительству такого государственного образования было положено, но из-за конечной победы большевиков эта здравая идея не смогла осуществиться в полной мере.
Во время 2-й Мировой войны эта же самая идея опять витала в воздухе, в составе германских войск были созданы не только казачьи, но и ряд национальных формирований других народов “красной империи” большевиков, среди которых была и горская воинская часть – Северокавказский легион (в формировании которого принимал участие генерал Султан Клыч-Гирей, по национальности ногаец, казнённый впоследствии чекистами).
В августе 1991 года рухнула “красная империя” или, по острому определению американского президента Рональда Рейгана, – “империя зла”, бывшая для многих населяющих её этносов “тюрьмой народов” (выражение “Россия – тюрьма народов” стало известно благодаря большевистскому вождю В.И. Ленину, который употреблял его не один раз.). Как следствие, в республиках Северного Кавказа произошёл всплеск антиимперских выступлений.
Но на практике антиимперские выступления кавказских народов обратились против рядом проживающих русских, а заодно с ними и казаков, которых всех разом записали в “имперцы” (русские в основном заселялись на Северный Кавказ в советское время, казаки же населяли его издавна, в течение веков, хотя к ним подселяли позже, во время Кавказской войны XIX века, новых казаков-поселенцев из других регионов).
Во второй половине XIX века, после победы в Кавказской войне, царский режим проводил “политику умиротворения” на Кавказе, от которой более всего пострадали тогда адыги-черкесы (хотя и другим народам пришлось несладко), которых было велено выселить за пределы Российской империи, изгнав их из родных жилищ и обрёкши на судьбу бездомных скитальцев.
Почти через столетие, в период с 23 февраля по 9 марта 1944 года теперь уже “красная империя” большевиков осуществила депортацию чеченцев и ингушей (операция “Чечевица”) с территории Чечено-Ингушской АССР и прилегающих к ней районов в Казахстан и Киргизию. И если в первом случае казаки были подневольными имперскими “боевыми холопами”, то во втором они сами уже прошли через геноцид и вот-вот им предстояло вступить в эпоху своего этноцида.
Однако именно к ним, к казакам, были впоследствии предъявлены претензии пострадавших от имперской политики российских режимов. Так сложилось, что Российскую, а затем Советскую империю многие простые горцы, следуя расхожим идеологическим штампам, отождествляли с гипотетическими “империалистами-казаками” (а многие из горцев и сегодня, не желая признавать очевидных фактов, продолжают выплёскивать свою ненависть к российским режимам на казаков, поскольку в чёрно-белой картинке проще разглядеть противника и не надо напрягать мозги в поисках настоящего врага). Вследствие этого после развала СССР для казаков неминуемо должны были наступить далеко не самые хорошие времена.
И они, конечно же, наступили.
Так, основной темой обсуждения Большого Круга Союза казаков (7-10 ноября 1991 года, то есть сразу после развала СССР), который проходил в Ставрополе, как раз и стало обсуждение ухудшившегося положения казачьего (а заодно и русского) населения в Чечено-Ингушетии. С этого момента и практически на десятилетие вперёд незыблемым требованием почти всех Кругов и Советов атаманов Терского Казачьего Войска явилось то создание Терской Области или Терской Республики, то возвращение Наурского, Шелковского (Чечня), а иногда Тарумовского и Кизлярского (Дагестан) районов в состав Ставропольского края.
В начале 1990-х годов появилось ещё одно казачье требование к Москве, которое звучало так: “Дайте нам в руки оружие (или хотя бы позвольте его иметь без преследований), и мы защитим себя сами”. Весомым аргументом к казачьему требованию служили примеры успешного и результативного участия казаков-добровольцев в боевых действиях в Северной Осетии, Приднестровье, Абхазии и Югославии. Но как раз это и отпугивало официальные власти: они всячески увиливали от решения этого вопроса, ссылаясь на отсутствие правовой базы.
Любые серьёзные требования казаков 1990-х годов были невыполнимы по причине боязни казачьей стихии и полного отсутствия желания у Кремля идти им навстречу.
И в этой ситуации терцы, как, впрочем, и другие казачьи Войска России, совершили едва ли не главную свою ошибку: они упустили из внимания основное требование, которое в то время могло заменить все остальные – казачья власть на местах. Исполнения такого требования от Москвы можно было даже не ждать, но, на фоне повальной суверенизации других национальных субъектов РФ, начать самим выполнять явочным порядком.
В ноябре 2016 года на сайте “Кавполит” появилась статья С. Болотниковой “Казачий субъект Северного Кавказа. Чего не хватило для создания Терской Казачьей Республики в ноябре 1991 года?”. При её подготовке она пообщалась с четырьмя ветеранами казачьего движения, сообщившими ей свои мысли о том периоде казачьей истории. Естественно, будучи уже тогда достаточно зрелыми людьми, мировоззрение которых сформировалось при советской власти, ассимилирующей и денационализирующей казаков, они не были сторонниками казачьей автономии. Они все были “совками”, представителями “новой исторической общности – советского народа”.
Тем не менее, интересна их позиция по тем процессам, что происходили на Северном Кавказе в то время, поскольку тех же взглядов придерживались и многие другие казаки, взявшиеся тогда за собственное возрождение.
«…15 – 17 ноября 1991 года на Большом круге Терского казачества было предложено создать Терскую Казачью Республику в составе РСФСР. […] Советский Союз рушился на глазах, и казаки, бессильные изменить течение истории на союзном уровне, пытались сохранить оплот стабильности в регионе. Как писала газета “Терский казак”, Большой Круг во Владикавказе предложил создать Терскую Республику в составе РСФСР. […]
Александр Кабаков присутствовал на том историческом Круге во Владикавказе ровно четверть века назад. Но ему помнится, что Круг голосовал не за Казачью Республику, а за Терскую Область. “В правлении атамана Коняхина был представитель правительства Северной Осетии Митин (очевидно, министр торговли Северо-Осетинской АССР Александр Петрович Митин). И он предложил воссоздать Терскую Область, как она была исторически, – рассказал Александр Кабаков. […] Здесь ведь живёт свыше ста национальностей, и никто не мог представить, что если все разделятся, к чему это приведёт”. […] По словам Александра Кабакова, идею создания Терской Области поддержало абсолютное большинство. А ведь на Круге в Доме пионеров Владикавказа было порядка двух тысяч делегатов почти из всех регионов Северного Кавказа.
Инициатор казачьего движения на Ставрополье Пётр Федосов помнит, что мысли создать Казачью Республику действительно в те годы были. Их казакам внушали события в северокавказских республиках. “Эта идея возникла на почве развивающегося национализма, который появился в республиках Северного Кавказа. Они хотели обособляться и даже выходить из состава СССР. В связи с этим и у нас, у казаков, возникла идея, что нам нужно идти по такому же пути. […] Если значительная националистичная часть горцев хотела отделения, то среди нас наоборот больше было тех, кто занимался вопросами единения горцев и казаков.
Мне неоднократно приходилось об этом говорить на различных мероприятиях в Дагестане, Чечне, Осетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии. Я говорил, что нам надо создавать такую организацию, которая объединяла бы всех: и горцев, и казаков”. […]
Если за Терскую Область, по свидетельству Александра Кабакова, проголосовало большинство, почему же решение Круга не было исполнено? “Потом всё это увели в сторону, – объясняет Александр Петрович. – Много было хороших начинаний, которые встречали мощное противодействие”. Мешал реализации идеи и вопрос исторических границ Терского Войска, полагает Пётр Федосов. “Мы живём на территории Ставропольского края, где половина казаков относится к Кубанскому Казачьему Войску, а половина – к Терскому. […]
“Если бы казачий компонент присутствовал в этом административном образовании, это пошло бы нам на пользу, – полагает Александр Кабаков. – Сейчас мы в шести субъектах федерации никто, нигде и зовут нас никак. С нами просто играют во всех регионах, включая Ставрополье”. […]
По мнению Петра Стефановича, первым делом казаки должны были возродить казачьи традиции: самоуправление, казачье земледелие и землепользование, воинскую службу, духовно-нравственное воспитание подрастающего поколения. “О какой республике мы можем говорить, если всё это до сих пор не реализовано? Да, мы проводим множество различных мероприятий по образованию, культуре, искусству, спорту и другому. Но это было и ранее. Мы до настоящего времени не возродили ни одной исконной казачьей традиции, по которым жили и работали наши предки, – отмечает он. – Ни горцы, ни мы не можем иметь самоуправление, как было в прежние времена в аулах, станицах, хуторах. […]
Михаил Клевцов считает, что важнее вопроса об административном образовании был и остаётся вопрос признания казаков этнической группой. “Терские казаки – это субэтнос в соответствии с теорией Гумилёва. Через пять поколений в новых природно-климатических условиях создаётся новый субэтнос. […] У нас менталитет ближе к кавказским народам, чем к России. А местные элиты этого не хотят признавать, потому что надо будет заботиться о терских казаках как о национальном меньшинстве, а эта идея не поддерживается ни Москвой, ни местными властями. Все пытаются нас записать в сословие”».
23 февраля 1992 года во Владикавказе состоялся Большой Круг терского казачества, на котором было принято решение о возвращении объединению казаков Терека исторического названия Терского Казачьего Войска. Но это было внешним проявлением положения на Кавказе. А в повседневной жизни и кавказские радикалы, подталкиваемые местными этническими элитами, и казачьи активисты, уже основательно забывшие историю горско-казачьих взаимоотношений и историю куначества между ними, стали в массе своей воспринимать друг друга врагами. На этой почве происходили многочисленные кровавые межнациональные столкновения и начался массовый исход русских и казаков с Северного Кавказа.
Но не следует думать, что клубок межнациональных противоречий на Северном Кавказе заключался лишь в горско-казачьих (с присоединением к казакам русских) враждебных отношениях. Давно зревшее между осетинами и ингушами противостояние переросло в скоротечный кровавый конфликт 31 октября – 4 ноября 1992 года в Пригородом районе Северной Осетии. В малоосвещённом военной аналитикой событии казачьи вооружённые формирования возникли спонтанно. До начала военных действий их не было. Организатором их создания выступила существовавшая в Республике Северная Осетия-Алания (РСО-А) казачья организация, возглавляемая атаманом Валерием Храбрых. Состояла она из терских казаков, проживавших непосредственно в зоне конфликта. Объявив себя частью народного ополчения Северной Осетии, терцы приняли участие в военных действиях.
Казачьи формирования самостоятельно контролировали участок условной линии фронта южнее Владикавказа, но в силу того, что активные боевые действия велись в других местах, приняли мало участия непосредственно в боях. А по окончании конфликта, в качестве своеобразной “благодарности” от руководства Осетии, казачьи формирования были жёсткими методами разоружены (к членам осетинских отрядов они не применялись) и прекратили своё недолгое существование. Но и в дальнейшем, на протяжении нескольких лет, казаки-терцы проходили службу в качестве добровольцев (не получая за это каких-либо денежных или материальных компенсаций) в приграничной зоне между Северной Осетией и Ингушетией.
* * *
На общем враждебном между горцами и казаками поле временами пробивались ростки разума, рассудительности и знания былой истории горско-казачьих отношений. Благодаря этому был заключён военно-политический союз между Конфедерацией Горских Народов Кавказа и представителями ряда казачьих организаций. Этот союз, опиравшийся на прецедент Доно-Кавказского Союза периода начала ХХ века, оказался главной ударной силой в разразившейся в 1992 году грузино-абхазской войне, выступив на стороне Абхазии, пожелавшей отделиться от Грузии.
Но в целом положение на Северном Кавказе в плане противоречий между горцами и казаками оставалось крайне сложным и напряжённым. В связи с катастрофой казачьего и воспринимавшегося казаками как “своего” русского населения в Чечне и Ингушетии в Кизляре 31 июля 1993 года прошёл Большой Чрезвычайный Круг Терского Казачьего Войска, на котором было принято ультимативное обращение к верховным властям России о немедленных мерах по защите казаков и русских в республиках Северного Кавказа. Был назначен и срок выполнения требования – до 3 августа. В связи с тем, что это требование казаков осталось без внимания, 7 августа 1993 года в городе Минеральные Воды прошла первая в новой России акция по перекрытию железной дороги, а также автотрассы Ростов – Баку. В “стоянии” на рельсах и на автомобильной дороге приняло участие более 500 казаков, руководство осуществлял атаман В. Мороз.
Эффект был потрясающий. Власти всех уровней находились в состоянии растерянности и охотно раздавали различные обещания, то есть делали всё, чтобы сбить накал казачьих страстей. Казакам поступило предложение провести экстренную встречу с представителями Правительства РФ, и на Большом Чрезвычайном Круге терских казаков в Минеральных Водах 10 августа 1993 года было принято решение об отправке в Москву делегации. 13 августа её принял вице-премьер Владимир Шумейко и руководители ряда федеральных министерств. Казакам пообещали положительно решить вопрос о защите казачьего и русского населения на Кавказе, но при этом было предложено “немного подождать”.
Таким образом, чиновникам, как гражданским, так и из числа силовиков, удалось при помощи банальной демагогии и заведомого обмана переиграть казачьих лидеров, находившихся тогда, в большинстве своём, на уровне политического дилетантизма (доверчивости к словам власть предержащих) и загнать проблему в глубокое подполье, в котором она продолжает тлеть и поныне. А ведь вопрос этот был вполне решаем, если бы имелось только искреннее желание его решить: надо было всего лишь поручить найти взаимоприемлемое разрешение споров не чиновникам, а избранным, пользующимся доверием своих соплеменников, представителям разных сторон. Это принцип так называемой “народной дипломатии”, но к ней и в Российской империи, и в СССР, и в РФ относились и относятся с огромнейшим недоверием, боясь отпустить туго натянутые вожжи управления.
В 1994 году правительство Чечни, возглавляемое генералом Джохаром Дудаевым, несомненно высокообразованным и умным человеком, без какой-либо тени сомнения пошло на подписание договора о дружбе и взаимной поддержке с казаками, от имени которых, правда, из-за собственных имиджевых и лидерских амбиций (и, по-видимому, по указанию спецслужб России) ухитрился выступить донской атаман Козицын, но это отдельная очень не красящая его история.
С началом военной операции на территории Чеченской Республики Ичкерия в 1994 – 1996 годах исход казачьего и русского населения с территории Чечни и Ингушетии стал повальным. Многотысячные массы беженцев оказались в сопредельных с Чечнёй субъектах РФ, в первую очередь, в Ставропольском крае.
* * *
5-6 декабря 2012 года в Страсбурге прошла конференция Ассамблеи Народов Кавказа (АНК), правопреемнице той самой Конфедерации Горских Народов Кавказа, что участвовала вместе с казаками в 1992-1993 годах в грузино-абхазской войне. Руслан Кутаев, бывший вице-премьер в правительстве Аслана Масхадова, президента Чеченской Республики Ичкерия, был избран главой Международного комитета по проблемам Северного Кавказа, а также президентом АНК. Делегаты конференции приняли решение о новом формате Ассамблеи. Из её названия было исключено слово “горских”, а в политсовет организации включили представителей армян, евреев, греков, казаков и русских, проживающих на Северном Кавказе. Ассамблея Народов Кавказа стала оппозицией ставленнику Кремля чеченскому “начальнику” и, фактически, “смотрящему от Москвы за Северным Кавказом” Рамзану Кадырову.
В 2014 году с подбрасыванием наркотиков режим Р. Кадырова отправил президента АНК Р. Кутаева в заключение, которое после ряда апелляций составило 3 года и 10 месяцев. Правозащитное движение “Мемориал” признало Кутаева политзаключённым. 20 декабря 2017 года Кутаев освободился из колонии “Чернокозово” в Наурском районе. В тот же день он улетел из Чечни в Москву, чтобы оттуда направиться к месту прописки в город Иваново, где по решению суда ему было назначено находиться в течение годичного срока административного надзора. Кутаев заявил, что не боится преследований и намерен по истечении срока административного надзора вернуться в политику.
Ассамблея Народов Кавказа выступает за создание единой “Кавказской Республики”, в которой нынешние отдельные горские республики станут составными частями одной общей республики (скорее всего конфедеративной). По словам Р. Кутаева, ликвидация громоздких аппаратов управления в каждой из горских республик позволит высвободить огромные средства, которые можно будет направить на социальные нужды населения, находящегося в ужасных условиях нищеты и безработицы.
В конце лета 2018 года заместитель лидера Всеказачьего Общественного Центра В. Швейдель ездил в Пятигорск, где встречался с президентом Ассамблеи Народов Кавказа и вёл предварительные переговоры. После этого между президентом АНК Р. Кутаевым и лидером ВОЦ А. Дзиковицким состоялся телефонный разговор, во время которого были обсуждены позиции горской и казачьей организаций и найдено практически полное взаимопонимание по имеющимся на Северном Кавказе проблемам и, в частности, по целям, интересам и взаимоотношениям между казаками и горскими народами. После этого контакты между АНК и ВОЦ стали практически постоянными.
Вследствие достигнутого взаимопонимания по всем ключевым вопросам, а также основываясь на опыте прежних союзнических горско-казачьих отношений (в периоды Гражданской и 2-й Мировой войн), летом 2019 года на встрече в Пятигорске между Всеказачьим Общественным Центром и Ассамблеей Народов Кавказа была заключена Декларация “О взаимном признании и политическом союзе”, то есть, фактически, союзный договор. Его заключение явилось логическим продолжением той политической линии, которую избрали наши предки и которую власти в СССР гласно и негласно старались подорвать изнутри, искусственно раздувая старые исторические обиды народов Кавказа друг на друга. К сожалению, многие на Кавказе до сих пор находятся в “плену очарования” этими претензиями, которые, самое большее, можно было бы адресовать нашим отцам и дедам, а если по-справедливости – то только прежним советским и царским режимам, которые и проводили политику разделения и стравливания народов. Об этом, кстати, прямо сказано в тексте заключённого между ВОЦ и АНК договора.
Сегодня мы не можем со 100-процентной уверенностью предсказать дальнейшую судьбу Российской Федерации, хотя масса признаков и явлений позволяет нам делать вполне уверенные предположения. Но, в любом случае, при любых виражах, ожидающих и предстоящих судну по имени “РФ”, наличие союзного договора между казаками и горцами даёт реальную надежду, что нас не разведут по противоположным окопам и не столкнут во взаимоуничтожении ради интересов какой-то третьей стороны! И, как мы надеемся, – такой договор станет основой собственного национально-государственного строительства как горцев, так и казаков, которые будут не препятствовать друг другу в достижении своих национальных целей, а оказывать взаимную помощь и поддержку. Что выгодно им обоим в равной степени.
Александр Дзиковицкий, сопредседатель Координационного Совета Союза Народов России (КС СНР), лидер Всеказачьего Общественного Центра (ВОЦ).
(Данная статья является выражением личного мнения автора и не является общей позицией КС СНР или ВОЦ)
